Михаил Делягин: Новый переход
Семь законов общественной трансформации
Современному человечеству (и тем более нам, России, как его мыслящему и чувствующему авангарду) как минимум на протяжении жизни нынешнего поколения предстоит действовать в условиях небывало (как минимум с эпохи Возрождения) высокой неопределённости.
Новые технологии творят новое общество, пусть и с болезненным опозданием относительно ожиданий их адептов.
Информационная революция 1991 года (тогда в США, наиболее передовой в технологическом, а значит и в социальном отношении стране, расходы на приобретение информации и информационных технологий впервые в истории превысили затраты на приобретение производственных технологий и основных фондов) открыла новую эру. На костях нашей, советской, цивилизации, на вырванных из нас Западом технологических, людских и финансовых ресурсах человечество перешло из индустриального в информационный мир. Но уже в 2020-м под прикрытием коронакризиса и с его помощью произошёл второй не менее, а во многом и более значимый переход: в мир социальных платформ, то есть социальных сетей, ставших инструментом массового управления.
Оба перехода были беспрецедентно революционны, так как меняли характер и направленность массовой деятельности: с преобразования окружающего мира на изменение его восприятия (и, соответственно, сознания) с началом информационной эры и на выработку цифрового следа для тренировки искусственного интеллекта с началом эры социальных платформ.
До того на всём протяжении истории характер массовой деятельности не менялся: психофизиологически мы сформированы эволюцией как инструменты преобразования окружающего мира.
Конечно, с точки зрения мироздания, функции человека иные: мы — инструмент его самопознания и генерирования эмоций, но исполнение этих функций требует именно изменения окружающего мира, точнее, требовало — до 1991 года.
С того времени мы занимаемся не свойственным нам делом, так что рост извращений, и не только сексуальных, отчасти есть реакция на противоестественный характер нашей жизни в целом.
Есть чего пугаться, но удивляться нечему: это диктуется сменой определяющих общественное устройство технологий.
До начала информационной эры основой технологической базы человечества была индустрия, организованная в первую очередь на основе конвейера. Да, эту основу и в США, и в Японии, и в СССР трансформировали под работу бригад; да, развились не требующие конвейера индустрии, начиная с химии, но принцип оставался прежним: большие коллективы промышленных рабочих, пусть всё более интеллектуальные и гибкие.
В 1991 году этот мир рухнул вместе с его носителями — главными стали информационные технологии, тогда ещё примитивные. Сначала телевидение определяло, что человек думал и как себя вёл, затем главной коммуникативной средой стал Интернет, затем одна из его частей — соцсети.
А в 2020 году произошла новая революция: власти в ходе коронакризиса по всему миру потребовали от человека отказаться от разума, от критического мышления, даже от попытки оценить управляющие сигналы в их хаотичности и противоречивости, и в целом он подчинился, причём легко и часто с энтузиазмом.
По всему миру власть потребовала от людей поставить на себе непонятный эксперимент, демонстративно нарушающий все привычные нормы науки и медицины, и, за исключением считанных мест, это не встретило заметного сопротивления.
А раз люди массово и с охотой отказываются от главного завоевания эволюции, выделяющего их из животного мира, — от разума, возникает вопрос: в чём причина?
Ответ прост: в новой модели управления, основанной на новых технологиях и на новой среде обитания человека, созданной этими новыми технологиями.
https://zavtra.ru/blogs/novij_perehod
